Фарход Махмудов: Зачем я решил развивать электронные деньги в Узбекистане, когда о них еще почти ничего не знали (личный опыт)

Поговорили с основателем первого локального электронного кошелька, компании, которая оперирует электронными деньгами под брендом OSON Фарходом Махмудовым о личном опыте запуска бизнеса, опережающего тренды.

До прихода в финтех я провалил IT-проект

Многие думают, что я пришел в финтех из “обычного” бизнеса. У меня на самом деле было производство, строительная компания. Какое-то время я занимался дистрибьюцией. Но OSON я запустил когда попробовал и провалил свою первую попытку в IT. Мы делали что-то вроде Booking, только для Узбекистана. На проекте я потерял несколько сотен тысяч долларов.

Мне кажется это предопределило то, что я точно доведу дело с электронным кошельком до конца несмотря на трудности. Когда ты уже один раз жестко ошибся в конкретной сфере, легче пробовать заново. 

И провал с приложением для путешественников был неслучайный. Осознанно пошел в эту историю, понимая, что я не эксперт в туризме. Понимаю, но много, но недостаточно знаю про IT. Мне было интересно именно сферу потрогать, понять, как устроен технологичный бизнес. 

Практика показала, что “оцифровывать” и “автоматизировать” нужно только то, в чем сам разбираешься досконально. В моем случае, это финансы. 

С туризмом я прогорел, как раз, не имея экспертных знаний в отрасли, в которую полез с технологией. 

Что такое OSON?

Еще год-два назад я бы говорил “платежная система”. Формально, так и есть. Однако, правильнее будет называть наш бизнес “электронными деньгами”, “электронным кошельком”. Платежная система предполагает множество видов услуг для оплаты, использование платежных карт и банковских счетов. Электронные деньги в “чистом” виде по факту обычные деньги заменяют. Вы уже не система для платежей, вы — отдельно существующая экосистема для валюты, которую вы создаете. 

Электронные кошельки специализируются в основном на трансграничных операциях. Их задача физически стирать границы между материками и финансовыми институтами. А еще, с помощью технологий полностью осуществлять роль физически осязаемой валюты в виртуальном мире. Когда вы платите в магазине за хлеб, вам хочет ассоциативно отдать на кассе деньги. Когда вы оплачиваете услуги или покупки в сети электронные кошельки должны давать вам те же полноценные ощущения и ассоциации. В США, например, вы редко встретите людей со смартфоном, которые покупают, например, книгу на Амазон и оплачивают ее наличными курьеру, в 90%  случаев это будет AmazonPay или PayPal. Что по факту, тоже электронные деньги.

Сложно ли было запустить электронный кошелек в Узбекистане?

Здесь я бы начал историю не с электронных денег, а в принципе, с запусков в Узбекистане. Это был 2016 год. Смена власти, ожидание перемен. Для меня это был “перезапуск” бренда, мы тестово поработали какое-то время до. 

Индустрия финансов, банков и платежей трещала по швам и требовала перемен. Законодательных, исполнительных, стратегических. Будучи партнером WebMoney в Узбекистане, которым до сих пор, кстати, так и не выдали лицензию, я видел глазами их сложности, понимал, что меня ждут проблемы в большем эквиваленте, по факту отсутствия такой большой мировой практики, как у коллег.

На этом фоне — кризис банков, открытие конвертации. С одной стороны, рынок начал “теплеть”, с другой, мы же понимали, что инфраструктурно он к этому не готов. Так я стал членом экспертной группы, которая работала над новой редакцией Закона “О платежах и платежных системах”, его обновили в 2019 году. 

Что сложнее всего?

До того, как приняли новую версию закона и правила, которые бы отрегулировали создание и работу электронных денег, я прошел еще несколько сложных этапов. Из того что я запомнил навсегда — это трудности с поиском сотрудников. Любого уровня. Некоторые специальности, которые мне нужны, до сих пор отсутствуют как явление в Узбекистане. Создать команду — было отдельным вызовом. И моей личной трагедией. Я нанимал программистов, проходил с ними этап, продукт не выдерживал тестирований. Приходилось начинать сначала. Тогда ко мне присоединились ребята, которые сейчас возглавляют технические департаменты в OSON. Мы росли вместе, прошли много серьезных кризисов. Сейчас я им доверяю почти как себе. В финансах это очень высокий результат и показатель. 

Второй круг сложностей, которые мы проходим до сих пор, это финансовая безграмотность. И я сейчас не о пароле “1111” на пластиковой карте говорю. В моем случае это вообще тотальное отсутствие знаний, что такое электронный кошелек и как с ним работать. 

Даже продвинутые геймеры, к примеру, могут продолжать покупать что-то из игр через оффлайн-точки с наценкой дилера. Хотя можно все эти операции делать в приложении в два клика. 

Сейчас я отчетливо понимаю, что развивать компанию не выйдет, если не развивать индустрию. Главное отличие меня пять лет назад и сейчас, это то, что теперь я знаю, что объединяться с коллегами для общего развития индустрии — выгоднее и дешевле, чем “враждовать” и конкурировать там, где о конкуренции пока рано говорить. 

Что такое электронные деньги OSON сейчас?

Это большая экосистема для тех, кто хочет оплачивать и тех, кто хочет получать оплаты в электронных деньгах. Мы сами формируем нишу, конвертируем обычных юзеров мобильного банкинга в наших клиентов. Поэтому пока OSON дает опции привязать карту и работает частично на прием платежей не электронными деньгами. 

Дальше мы планируем поэтапно  отказываться от  классических денег. Сейчас усиленно наращиваем базу мерчантов по всему миру, получаем договоры на новые виды услуг и продукты, которые постепенно внедряем. 

Больше года мы не выдаем обновлений по функционалу, чтобы доработать U/X, сделать OSON удобным и привычным для всех, будь то новый пользователь или человек, который собрал в мобильном сразу несколько электронных кошельков. 

Через пару лет мы оставим только трансграничные платежи, и нарастим долю транзакций в электронных деньгах. В этом мой личный вызов, опыт и масштабные вопросы, которые нужно решить.