Андрей Тарасенко — о плюсах и минусах венчурного рынка в Узбекистане

По словам Тарасенко:

1. Предпринимательство в крови.

Жители Узбекистана очень предприимчивые люди. Они с легкостью могут развивать несколько источников дохода, постоянно запускать и закрывать мини-бизнесы и т.д.. Они умеют и не стыдятся договариваться. Но самое главное для стартапа: они не стесняются брать деньги за продукт, а именно это отличает бизнес от убыточного R&D.

2. Молодёжь.

В стране много молодых людей, которые работают удалённо на другие страны и знают мировые технические практики. И здесь молодое бесстрашие объединяется с национальной культурой предпринимательства, и многие молодые люди начинают запускать по 2-3 стартапа одновременно.

3. Интеграционная политика.

Последние годы руководство страны проводит политику интеграции страны в мировую экономику. Где-то это получается быстро, где-то тормозится, но факт в том что рынок и ресурсы Узбекистана становятся доступны для мировых финансовых институтов. А так как денег в венчурном мире сильно больше, чем проектов — эти финансовые институты начинают регулярно ездить на незанятую и вновь ставшую доступной территорию и пытаться здесь что-то приобрести, пока конкуренция невысока.

4. Есть деньги.

В стране есть сбережения. При предыдущем руководстве их старались не тратить и не показывать, сейчас же это стало безопаснее. Именно поэтому мы сейчас видим бум строительства с квартирами и офисами, раскупленными ещё на этапе котлована. Большинство из этих объектов покупается для инвестиционных целей. А значит следующим шагом, после насыщения рынка простых инвестиций — будет формирование инвестиционных фондов.

Недостатки рынка

1. Маленький рынок.

Большинство стартапов в мире запускается сперва на локальном рынке. Большинство стартапов в Узбекистане делает тоже самое. Но рынок Узбекистана мал. В таком случае его нужно использовать только для запуска MVP и сразу же масштабироваться на другие рынки. Однако, большинство стартапов не делает простой подсчёт: «сколько в пределе в деньгах мы можем заработать на этом рынке?» и продолжает тратить годы на местный рынок, теряя энтузиазм из-за того что вознаграждение оказывается неинтересным.

2. Малый инвестиционный чек для местных стартапов.

Стартапы в Узбекистане сталкиваются с тем, что при попытке привлечь инвестиции, стоимость акций оказывается примерно такой же, которую они читали в книгах о Amazon или Zappos, только в сумах ).

Инвестиционный чек для стартапов, работающих только на узбекском рынке мал:

• во первых: его снижает множество инфраструктурных и политических рисков, а так же риски неисполнения стратегии неопытными фаундерами
• во вторых: инвестор проделывает несложное упражнение из первого пункта и быстро подсчитывает, что предел внутреннего рынка для продукта достигается достаточно быстро, а значит бизнес в какой-то момент перестанет кратно расти, а значит и мультипликатор нужно брать небольшой.

3. Отсутствие компетенций.

На рынке только начинается бум стартапов, а значит: люди, которые их создают, не имеют опыта предыдущих фейлов, жёсткой конкуренции за снижение CAC, M&A ради нужной динамики стоимости компании и т.д.

Большинство людей, которые запускает стартап, не знает: какие свои личные цели они им закрывают. Или не могут ответить на вопрос: «Как ты планируешь на этом заработать: продать бизнес или сидя на дивидендах?». А когда могут ответить — не могут подсчитать, что дивиденды будут всего $5000 через 5 лет упорного труда на внутреннем рынке.

Срок до запуска MVP может исчисляться годами, несмотря на то что стартаперы в других странах уже умеют начинать делать первые продажи за срок от 3-х месяцев до 1 недели.

4. Стартапы не могут показать: на что им нужны деньги.

Когда инвестор разговаривает со стартапом, то он очень редко может получить ответы на базовые вопросы: «какая у вас стратегия развития продуктов?», «какая для этого плановая организационная структура?», «какая стратегия найма?», «покажите ваш P&L», «какая у вас стратегия exit-a?». По сути: стартап не может объяснить инвестору — на что ему нужны деньги и как инвестор на этом может заработать. А значит — просто не может взять деньги у людей, которые хотят их дать. Это происходит из-за отсутствия опыта у фаундеров, иногда: из-за отсутствия понимания — на чём на самом деле зарабатывает фаундер стартапа, иногда: из-за жадности и не понимания того что сэкономленное время стоит гораздо дороже расходов на опытных адвайзеров и специалистов из других рынков, особенно в рамках возможностей, которые нельзя упускать сегодня.

Шаги для улучшения ситуации:

1. Потратить $300-500 млн на обучение рынка.

Это даст рынку возможность массово попробовать сделать первые продукты. Закрыться, отдать стартапы ушлым инвесторам из-за юридических ошибок, а кому-то и добиться успеха. Но самое важное — получить опыт, и почувствовать что в рынке есть деньги. Дальше, уже следующая волна стартапов, будет гораздо более массовой и более успешной, так как будет опираться на этот опыт.

2. Создавать акселераторы.

Нужно создать несколько общих акселераторов с международными экспертами, которые создадут ту самую среду для очень быстрого запуска MVP и сразу же выхода на другие рынки. Именно поэтому нужны эксперты из международных рынков. Эти акселераторы заодно закроют проблему с неготовностью стартапов взять инвестиции. А значит demo day в них будет собирать всех тех инвесторов, которые сейчас приезжают с деньгами и уезжают с ними же, не сумев проинвестировать.

Плюс, следует запустить несколько отраслевых акселераторов — для работы со стратегическими партнёрами: агротех, финтех и т.д. Это недёшево, но значительно дешевле, чем первый вариант.

3. Стартапам привлекать адвайзеров и специалистов с международным опытом работы с венчурным рынком.

По сути — это создаёт «персональный акселератор» для стартапа и приносит опыт из других рынков, экономя время и деньги. В такой роли, например, выступаю я с партнёрами, на рынке есть ещё несколько специалистов, плюс всегда можно найти адвайзеров и специалистов извне. Обычно это недёшево, но иногда именно это позволяет преодолеть «стеклянный потолок», резко изменить масштаб бизнеса или получить доступ к совершено другим ресурсам.